Глава 22 - Снова совиная почта

   - Гарри!
   Гермиона тянула его за рукав, глядя на часы:
   - У нас ровно десять минут на то, чтобы пробраться в палату и чтобы никто нас не увидел - раньше, чем Думбльдор запрёт дверь...
   - Да-да, - сказал Гарри, неохотно отводя взгляд от неба, - пошли...
   Ребята проскользнули в дверцу и стали спускаться по узкой винтовой лестнице, пробитой в стене башни. Оказавшись внизу, они вдруг услышали голоса, распластались по стенке и прислушались. Голоса принадлежали Фуджу и Злею. Они быстро шли по ближайшему коридору.
   - ... надеюсь, Думбльдор не станет чинить препятствий, - говорил Злей, - Поцелуй будет запечатлён незамедлительно?
   - Сразу, как только Макнейр приведёт дементоров. Вообще, вся эта история с Блэком в высшей степени загадочная. Не могу вам передать, до чего мне хочется сообщить в "Прорицательскую”, что мы наконец-то взяли его... Осмелюсь предположить, Злей, они захотят взять у вас интервью... И, когда малыш Гарри придёт в себя, он, видимо, тоже захочет в подробностях рассказать репортёрам о том, как вам удалось спасти его...
   Гарри сжал зубы. Промелькнуло довольное, ухмыляющееся лицо Злея - они с Фуджем прошли мимо того места, где прятались Гарри с Гермионой. Ребята для верности подождали пару минут и помчались в противоположном направлении. Вниз по лестнице, потом ещё по одной лестнице, потом ещё по одному коридору - а потом послышалось гадкое хихикание.
   - Дрюзг! - пробормотал Гарри, хватая Гермиону за запястье. - Быстро отсюда!
   Они метнулись влево, в пустой кабинет, и как раз вовремя. Дрюзг проскакал мимо по воздуху, пребывая в прекраснейшем расположении духа и радостно хохоча.
   - Какой же он ужасный, - шёпотом сказала Гермиона, стоя с прижатым к двери ухом. - Уверена, он такой довольный потому, что дементоры должны вот-вот прикончить Сириуса... - Она сверилась с часами. - Гарри, осталось три минуты!
   Они подождали, пока торжествующий голос Дрюзга замер в отдалении, затем осторожно выскользнули из комнаты и снова побежали.
   - Гермиона - а что будет - если мы не попадём в палату - до того, как Думбльдор закроет дверь? - задыхаясь на бегу, спросил Гарри.
   - Не хочу даже думать об этом! - простонала Гермиона, опять поглядев на часы. - Одна минута!
   Они влетели в коридор, ведущий в больничное отделение.
   - Так - я слышу голос Думбльдора, - сдавленным от напряжения голосом произнесла Гермиона. - Пошли, Гарри!
   Они начали красться по коридору. Дверь отворилась. Появилась спина Думбльдора.
   - Я собираюсь запереть дверь, - раздался его голос, - сейчас без пяти минут полночь. Мисс Грэнжер, достаточно трёх оборотов. Удачи.
   Думбльдор, пятясь, вышел из палаты, прикрыл дверь и вытащил волшебную палочку, собираясь магическим образом запереть её. Запаниковав, Гарри и Гермиона бросились к нему. Думбльдор поднял глаза, и под длинными серебристыми усами появилась широкая улыбка.
   - Ну что? - почти беззвучно спросил он.
   - Получилось! - ответил совершенно задохнувшийся Гарри. - Сириус улетел, на Конькуре...
   Думбльдор сиял от радости.
   - Молодцы. Мне кажется.... - Он напряжённо прислушался ко звукам, доносящимся из палаты. - Да, кажется, вас тоже уже нет - заходите - я запру вас...
   Гарри с Гермионой пробрались внутрь. В палате было пусто, если не считать Рона, неподвижно лежавшего на крайней кровати. Сзади щёлкнул замок, и ребята прокрались к своим постелям. Гермиона на ходу прятала под робу времяворот. Через мгновение из своего кабинета стремительной походкой вышла мадам Помфри.
   - Директор ушёл? Я могу наконец приступить к своим обязанностям?
   Она пребывала в весьма раздражённом состоянии. Гарри и Гермиона почли за лучшее съесть полагающийся им шоколад без возражений. Мадам Помфри, нависнув над ними, ждала, чтобы убедиться, что шоколад съеден. Но Гарри с трудом мог глотать. Они с Гермионой лежали и настороженно прислушивались, нервы у них были на пределе... Наконец, когда они оба приняли от мадам Помфри по четвёртому кусочку, откуда-то сверху, издалека, донёсся рёв возмущения...
   - Это ещё что? - встревожилась мадам Помфри.
   Стали слышны сердитые голоса, они звучали всё громче и громче. Мадам Помфри уставилась на дверь.
   - Что за безобразие - они мне всех перебудят! О чём они только думают?
   Гарри пытался разобрать, о чём говорят за дверью. Голоса были уже совсем близко...
   - Он, должно быть, дезаппарировал, Злодеус. Надо было кого-то при нём оставить. Когда об этом узнают...
   - ОН НЕ ДЕЗАППАРИРОВАЛ! - почти совсем рядом проревел голос Злея. - ЗДЕСЬ НЕЛЬЗЯ НИ АППАРИРОВАТЬ, НИ ДЕЗАППАРИРОВАТЬ! НЕТ - ТУТ - ЗАМЕШАН - ПОТТЕР!
   - Злодеус - помилуйте - Гарри был заперт...
   БАМ!
   Дверь распахнулась.
   В палату торопливо вошли Фудж, Злей и Думбльдор. Директор единственный из всех выглядел спокойным. И даже вполне довольным собой. Фудж был рассержен. А Злей - вне себя от ярости.
   - ПРИЗНАВАЙСЯ, ПОТТЕР! - завопил он. - ЧТО ТЫ ЕЩЁ ВЫТВОРИЛ?
   - Профессор Злей! - заверещала мадам Помфри. - Держите себя в руках!
   - Послушайте, Злей, будьте благоразумны, - вмешался Фудж, - дверь была заперта, мы сами только что видели...
   - Я УВЕРЕН, ОНИ ПОМОГЛИ ЕМУ СБЕЖАТЬ! - взвыл Злей, указывая на Гарри и Гермиону. Его лицо исказилось; изо рта полетела слюна.
   - Придите в себя! - рявкнул Фудж. - Перестаньте нести чепуху!
   - ВЫ НЕ ЗНАЕТЕ ПОТТЕРА! - визжал Злей. - ЭТО ОН, Я ЗНАЮ, ЭТО ОН!
   - Довольно, Злодеус, - спокойно остановил его Думбльдор. - Подумайте, что вы говорите! Эта дверь была закрыта - я сам запер её десять минут назад. Мадам Помфри, эти ребята вставали со своих кроватей?
   - Разумеется, нет! - ощетинилась мадам Помфри. - Я бы услышала!
   - Надеюсь, вы убедились, Злодеус, - невозмутимо продолжил Думбльдор. - Если только вы не подозреваете Гарри и Гермиону в том, что они способны быть в двух местах одновременно... Боюсь, что я не вижу оснований, чтобы продолжать их беспокоить.
   Злей стоял, источая злобу, переводя глаза с Фуджа, до глубины души шокированного его поведением, на Думбльдора, чьи глаза невинно моргали за стёклами очков. Злей развернулся на месте, с шумом колыхнув робой, и умчался из палаты.
   - А парень-то совсем того, - сказал Фудж, глядя ему вслед. - На вашем месте, Думбльдор, я бы последил за ним.
   - Да нет, он в порядке, - тихо ответил Думбльдор, - просто он пережил страшное разочарование.
   - Не он один! - пыхнул Фудж. - Только представьте, что напишет "Прорицательская”! Блэк был у нас в руках, а мы опять его упустили! Осталось только, чтобы история с гиппогрифом вышла наружу! Тогда я стану истинным посмешищем! Что ж... видимо, мне пора уведомить министерство...
   - А дементоры? - напомнил Думбльдор. - Надеюсь, их удалят из школы?
   - Да, конечно, им придётся убраться, - Фудж рассеянно провёл пальцами по волосам. - Я и представить себе не мог, что у них хватит наглости попытаться запечатлеть Поцелуй на невинном ребёнке... Совсем вышли из-под контроля... Сегодня же велю им отправляться назад в Азкабан... Может быть, поставить у входов на территорию драконов?...
   - Огрид будет в восторге, - Думбльдор улыбнулся Гарри и Гермионе. Они с Фуджем вышли из палаты, и мадам Помфри поспешила запереть дверь. Раздражённо бормоча что-то себе под нос, она направилась в свой кабинет.
   С другого конца комнаты донёсся тихий стон. Рон очнулся. Было видно, как он садится, потирает голову, осматривается вокруг.
   - Что?... Что произошло? - промычал он. - Гарри? Почему мы здесь? Где Сириус? Где Люпин? Что вообще творится?
   Гарри и Гермиона переглянулись.
   - Объясни ты, - сказал Гарри, набрасываясь на шоколад.
   Назавтра в полдень Гарри, Рон и Гермиона вышли из больницы и обнаружили, что замок практически пуст. Экзамены кончились, жара стояла изнуряющая - естественно, что все учащиеся воспользовались возможностью насладиться визитом в Хогсмёд. Однако, ни у Рона, ни у Гермионы не было желания туда идти, поэтому они с Гарри просто слонялись по двору, продолжая обсуждать события прошлой ночи и гадать, где сейчас Сириус и Конькур. Сидя у озера, наблюдая, как гигантский кальмар лениво вытягивает над водой щупальца, Гарри взглянул на другой берег и потерял нить разговора. Только вчера оттуда скакал олень...
   Над ними нависла тень. Подняв глаза, ребята увидели Огрида. Тот стоял, улыбаясь с туповатым видом, вытирая потное лицо носовым платком размером со скатерть.
   - Яс'дело, мне не след радоваться, после всего, чего вчера ночью было, - объявил он. - В смысле, Блэк опять убёг и всё такое... Только знаете чего?
   - Чего? - они изобразили любопытство.
   - Конька! Улетел! На свободу! Я всю ночь отмечал!
   - Это же здорово! - воскликнула Гермиона, метнув укоризненный взгляд на Рона, который был близок к тому, чтобы расхохотаться.
   - Ага... Видать, я его некрепко привязал, - Огрид восторженно оглядел окрестности. - Правда, с утра пришлось побеспокоиться... я подумал, вдруг он попался профессору Люпину... но Люпин говорит, он вчера никого не ел....
   - Что? - быстро спросил Гарри.
   - Батюшки, да неужто вы не слыхали? - улыбка слегка слиняла с физиономии Огрида. - Э-э-э... Злей уж раззвонил своим слизеринцам... Теперь уж, поди, всем известно... Профессор Люпин-то... оборотень! А вчера ночью он бегал по двору на свободе... Ну, он уж, верно, и вещи собрал...
   - Как вещи собрал? - Гарри пришёл в ужас. - Зачем?
   - Уезжает, - Огрид удивился вопросу. - Прям с утра подал заявление об уходе. Говорит, рисковать больше нельзя.
   Гарри поднялся.
   - Я пойду к нему, - сказал он Рону и Гермионе.
   - Но раз он увольняется...
   - ... мы ничего не сможем поделать...
   - Мне всё равно. Я хочу его видеть. Я потом приду обратно.
   Дверь в кабинет Люпина была открыта. Он уже почти всё упаковал. Рядом с потрёпанным чемоданом, открытым и заполненным доверху, стоял пустой аквариум, в котором раньше жил загрыбаст. Люпин сосредоточенно склонился над своим столом и поднял голову только тогда, когда Гарри постучал.
   - Я видел, что ты идёшь ко мне, - улыбнулся он и показал на пергамент, который столь внимательно рассматривал. Это оказалась Карта Мародёра.
   - Огрид говорит, вы уволились. Это ведь не правда?
   - Боюсь, что правда, - ответил Люпин. Он принялся выдвигать ящики стола и доставать из них содержимое.
   - Но почему? - спросил Гарри. - Разве в министерстве магии считают, что вы помогали Сириусу?
   Люпин подошёл к двери и плотно прикрыл её.
   - Нет. Профессору Думбльдору удалось убедить Фуджа, что я спасал вас. - Он вздохнул. - Но для Злея это оказалось последней каплей. Думаю, его подкосила потеря ордена Мерлина. Поэтому он - м-м-м - случайно обронил за завтраком, что я оборотень.
   - Вы не можете уволиться только из-за этого! - выпалил Гарри.
   Люпин криво усмехнулся.
   - Завтра в это же время начнут приходить совы от встревоженных родителей... Гарри, никто не захочет, чтобы учителем у его ребёнка был оборотень. И, после вчерашней ночи, я с ними согласен. Я мог укусить любого из вас... Такое не должно повториться.
   - У нас не было учителя защиты от сил зла лучше вас! - воскликнул Гарри. - Не уходите!
   Люпин покачал головой и промолчал. Он продолжал опустошать ящики. Гарри пытался придумать аргумент, который заставил бы его остаться в школе, а Люпин вдруг сказал:
   - Я знаю от директора, Гарри, что вчера ночью тебе удалось спасти не одну жизнь. Если есть что-то, чем я мог бы гордиться, так это тем, скольким вещам ты от меня научился... Расскажи мне про твоего Заступника.
   - Откуда вы про него знаете? - Гарри отвлёкся от своих мыслей.
   - А что ещё могло отогнать дементоров?
   Гарри подробно рассказал обо всём Люпину. Когда он закончил, Люпин снова улыбался.
   - Да, твой отец превращался именно в оленя, - подтвердил он. - Ты верно догадался... Поэтому мы и звали его Рогалис.
   Люпин кинул в чемодан последние книжки, задвинул ящики стола и повернулся к Гарри.
   - Держи - я принёс это вчера из Шумного Шалмана, - он протянул мальчику плащ-невидимку. - И ещё... - Люпин поколебался, а потом протянул Карту Мародёра. - Я больше не учитель, поэтому не буду чувствовать себя виноватым, что отдал тебе и это тоже. Мне она вряд ли понадобится, а вы с Роном и Гермионой, осмелюсь предположить, найдёте ей применение.
   Гарри взял карту и улыбнулся.
   - Вы как-то сказали, что Луни, Червехвост, Мягколап и Рогалис были бы рады выманить меня из школы... вы сказали, что это показалось бы им забавным.
   - Так оно и есть, - Люпин нагнулся, чтобы закрыть чемодан. - Ни на секунду не сомневаюсь, что Джеймс был бы в высшей степени разочарован, если бы его сын не нашёл бы ни одного секретного выхода из замка.
   В дверь постучали. Гарри торопливо запихал в карман плащ и карту.
   Вошёл профессор Думбльдор. Увидев Гарри, он не удивился.
   - Карета у ворот, Рем, - сказал он.
   - Спасибо, директор.
   Люпин поднял свой старый чемодан и пустой аквариум.
   - Что ж... до свидания, Гарри, - попрощался он, улыбаясь. - Мне было очень приятно быть твоим учителем. Я уверен, что как-нибудь мы непременно встретимся. Директор, вам не обязательно провожать меня до ворот, я сам...
   Гарри показалось, что Люпин хочет уйти как можно скорее.
   - Тогда до свидания, Рем, - серьёзно произнёс Думбльдор. Люпин слегка переместил подмышкой аквариум, чтобы обменяться рукопожатием с Думбльдором. Затем, последний раз кивнув Гарри и быстро улыбнувшись, Люпин вышел из кабинета.
   Гарри сел на пустой учительский стул, мрачно глядя в пол. Он услышал, как закрывается дверь и поднял голову. Думбльдор не ушёл.
   - Ты почему такой грустный, Гарри? - тихо спросил он. - Ты должен гордиться собой после того, что ты вчера сделал.
   - А что толку, - с горечью проговорил Гарри. - Петтигрю сбежал.
   - Что значит, что толку? - всё так же тихо возразил Думбльдор. - Очень даже много толку, Гарри. Ты помог раскрыть правду. Ты спас невиновного человека от ужасной судьбы.
   Ужасной. Это слово что-то всколыхнуло в памяти. Более великий и более ужасный, чем когда-либо прежде... Предсказание профессора Трелани!
   - Профессор Думбльдор! Вчера, на экзамене по предсказаниям, профессор Трелани была какая-то... какая-то странная.
   - В самом деле? - поднял брови Думбльдор. - Э-э-э... Более странная, чем обычно, ты хочешь сказать?
   - Да... У неё сделался такой глубокий голос, глаза закатились и она сказала... сказала, что до полуночи слуга Вольдеморта отправится искать своего господина.... И ещё она сказала, что этот слуга поможет ему вернуться к власти. - Гарри уставился на Думбльдора. - А потом она вроде бы опять стала нормальной и уже не помнила ничего из того, что говорила. Это что - было настоящее предсказание?
   Думбльдора впечатлил этот рассказ - хотя и не очень сильно.
   - Знаешь, Гарри, мне кажется, что да, - задумчиво произнёс он. - Кто бы мог подумать? Теперь количество сделанных ею настоящих предсказаний равняется двум. Надо повысить ей зарплату...
   - Но... - Гарри в ужасе поглядел на директора. Как он может оставаться таким спокойным? - Это же я не дал Сириусу и профессору Люпину убить Петтигрю! Я буду виноват, если Вольдеморт вернётся!
   - Ничего подобного, - бесстрастно ответил Думбльдор. - Разве твой опыт обращения с времяворотом ничему тебя не научил? Последствия наших поступков всегда так сложны, так противоречивы, что предсказать будущее действительно очень трудно... Профессор Трелани, благослави её небо, есть живое тому подтверждение... Ты совершил очень благородный поступок, Гарри, когда спас жизнь Петтигрю.
   - Но что, если он поможет Вольдеморту обрести власть!...
   - Петтигрю обязан тебе жизнью. Ты отправил к Вольдеморту посланника, который перед тобой в неоплатном долгу... Когда один колдун спасает жизнь другому, между ними возникает особая связь... И я сильно ошибусь, если скажу, что Вольдеморту нужен слуга, всем обязанный Гарри Поттеру.
   - Я не хочу связи с Петтигрю! - заявил Гарри. - Он предал моих родителей!
   - Таков закон волшебства, Гарри, самый загадочный, самый непостижимый. Поверь мне... придёт время, и ты будешь рад, что спас жизнь Петтигрю.
   Гарри не мог себе такого представить. Думбльдор прочёл его мысли.
   - Я очень хорошо знал твоего отца, Гарри, и в "Хогварце”, и потом, - мягко проговорил он. - Он бы тоже спас Петтигрю, у меня в этом нет сомнений.
   Гарри поднял глаза. Думбльдор не станет смеяться - ему можно сказать...
   - Я подумал, что это папа создал моего Заступника. Я имею в виду, когда я увидел сам себя на другом берегу... я подумал, что вижу его.
   - Весьма простительная ошибка, - тихо отозвался Думбльдор. - Думаю, тебе скоро надоест это слышать, но ты и в самом деле невероятно похож на Джеймса. Вот только глаза... у тебя глаза твоей матери.
   Гарри потряс головой.
   - Глупо, что я подумал, что это он, - пробормотал он, - я же знал, что он умер.
   - Неужели ты думаешь, что мёртвые, те, кого мы любили, когда-нибудь покидают нас? Не о них ли, яснее, чем когда-либо, вспоминаем мы в минуты тяжких испытаний? Твой отец живёт в тебе, Гарри, и сильнее всего проявляется тогда, когда ты нуждаешься в нём. А как бы иначе ты смог создать именно этого Заступника? Прошлой ночью Рогалис снова ступал по этой земле.
   Прошло некоторое время, прежде чем Гарри осознал то, что сказал Думбльдор.
   - Вчера Сириус рассказал мне, что они все стали анимагами, - улыбнулся Думбльдор. - Необыкновенное достижение - а также и то, что им удалось сохранить это от меня в секрете. А потом я вспомнил, какой необычный вид принял твой Заступник, когда он повалил мистера Малфоя на квидишном матче с "Равенкло”. Знаешь, Гарри, вчера ночью ты, в некотором роде, действительно видел своего отца... Ты нашёл его внутри себя.
   И Думбльдор ушёл, оставив Гарри наедине с его непростыми мыслями.
   Кроме Гарри, Рона, Гермионы и профессора Думбльдора, никто в "Хогварце” не знал доподлинно, что случилось с Сириусом, Конькуром и Петтигрю. До конца семестра Гарри довелось услышать много различных версий на этот счёт, но ни одна из них и близко не подходила к истинным событиям.
   Малфой исходил яростью по поводу Конькура. Он был убеждён, что Огрид нашёл способ тайно переправить гиппогрифа в безопасное место и больше всего злобился оттого, что их с отцом обдурил какой-то дворник.
   Перси Уэсли, между тем, много чего имел сказать в отношении побега Сириуса.
   - Если я получу работу в министерстве, я внесу много новых предложений по усилению мер магической безопасности! - говорил он единственному человеку, который его слушал - Пенелопе Кристаллуотер.
   Несмотря на великолепную погоду, несмотря на царившую в замке радостную атмостферу, несмотря даже на то, что им удалось совершить невозможное и помочь Сириусу сбежать, Гарри ещё ни разу не заканчивал учебный год в худшем настроении.
   Он, конечно, был не единственный, кто переживал увольнение профессора Люпина. Весь класс был безутешен.
   - Интересно, кто у нас будет на следующий год? - мрачно поинтересовался Симус Финниган.
   - Может, вампир? - оптимистически предположил Дин Томас.
   Однако, не только уход Люпина висел на душе у Гарри тяжким грузом. Он не мог забыть о предсказании профессора Трелани. Он постоянно гадал, где-то теперь Петтигрю, нашёл ли он уже прибежище у Вольдеморта. А больше всего его угнетала перспектива вернуться к Дурслеям. Особенно после того, как в течении, может быть, получаса, счастливейшего получаса, он верил, что отныне будет жить с Сириусом, лучшим другом его родителей... Это было бы самое лучшее, что только могло бы с ним случиться - если, конечно, не считать возвращения самих родителей. Поэтому, хотя отсутствие новостей о Сириусе само по себе являлось хорошей новостью, так как означало, что тому удалось благополучно скрыться в безопасном месте, Гарри не мог не чувствовать себя несчастным при мысли о доме, который мог бы у него быть, о том, что теперь это невозможно...
   Результаты экзаменов объявили в последний день семестра. Гарри, Рон и Гермиона благополучно сдали все предметы. Гарри поразился, что ему удалось сдать зелья. У него были глубокие подозрения, что Думбльдору пришлось вмешаться, чтобы Злей не провалил его намеренно. Последнюю неделю отношение Злея к Гарри попросту пугало. Раньше Гарри не мог себе и представить, что неприязнь Злея способна возрасти, однако это произошло. При виде Гарри уголки тонкого рта Злея начинали неприятно подёргиваться, а пальцы сжимались так, словно он жаждал обхватить ими горло мальчика.
   Перси благополучно достался высший П.А.У.К.; Фред с Джорджем вполне удовлетворительно сдали на С.О.В.У. Гриффиндорский колледж, в основном благодаря великолепному выступлению на матче за квидишный кубок, выиграл кубок школы вот уже третий год подряд. По этой причине пир в честь окончания учебного года проходил в малиново-золотых декорациях, и гриффиндорский стол был самым шумным и весёлым из всех. Даже Гарри отбросил на время мысли о возвращении к Дурслеям и ел, пил, болтал и смеялся вместе со всеми.
   Следующим утром, когда "Хогварц Экспресс” подъезжал к станции, Гермиона поделилась с Гарри и Роном потрясающей новостью.
   - Утром, до завтрака, я была у профессора МакГонаголл. Я решила бросить мугловедение.
   - Как же так, ты ведь сдала экзамен на триста двадцать процентов! - воскликнул Рон.
   - Да, - вздохнула Гермиона, - но я просто не переживу ещё один такой год. Этот времяворот, он чуть не свёл меня с ума. Я сдала его. А без мугловедения и прорицания у меня снова будет нормальное расписание.
   - Я всё-таки не понимаю, как же ты даже нам ничего не рассказала, - проворчал Рон. - Мы же считаемся твои друзья.
   - Я обещала, что не расскажу никому, - свирепо отрезала Гермиона. Она обернулась к Гарри, который смотрел, как "Хогварц” скрывается за горой. Пройдёт целых два месяца, прежде чем он снова увидит замок...
   - Гарри, пожалуйста, развеселись! - грустно попросила Гермиона.
   - Да я в порядке, - быстро ответил Гарри. - Просто задумался о каникулах.
   - Я тоже о них думал, - сказал Рон. - Гарри, ты должен приехать пожить у нас. Я договорюсь с предками и позвоню тебе. Я теперь умею обращаться с фелитоном...
   - С телефоном, Рон, - поправила Гермиона. - Вот уж кому не помешало бы мугловедение...
   Рон пропустил её слова мимо ушей.
   - Этим летом - чемпионат мира по квидишу! Как тебе это, Гарри? Приезжай к нам, и мы сможем вместе поехать! Папе обычно удаётся достать билеты на работе.
   Предложение Рона действительно очень ободрило Гарри.
   - Постараюсь... Дурслеи наверняка будут рады от меня отделаться... особенно после того, что я сделал с тётей Маржи...
   Чувствуя себя значительно лучше, Гарри поиграл с друзьями в хлопушки, а потом, когда приехала тележка с едой, купил себе весьма солидный обед - где не было ничего шоколадосодержащего.
   И всё же, то, что сделало его по-настоящему счастливым, случилось уже к вечеру...
   - Гарри, - спросила вдруг Гермиона, глядя куда-то за его плечо. - Что это такое там, за окном?
   Гарри обернулся и посмотрел в окно. За стеклом прыгало, то появляясь, то исчезая, что-то очень маленькое и серенькое. Гарри привстал, чтобы получше рассмотреть, и понял, что это крошечный совёнок с письмом, слишком большим для него. Совёнок был такой маленький, что его постоянно сносило воздушный потоком и переворачивало в воздухе. Гарри поскорее открыл окно, протянул руку и схватил птичку. По ощущениям он как будто взял в руки очень пушистого Проныру. Гарри осторожно втянул руку внутрь. Совёнок уронил письмо на Гаррино сидение и стал метаться по купе, до крайности довольный, что удачно справился с доставкой. Хедвига неодобрительно щёлкнула клювом с видом оскорблённой добродетели. Косолапсус сел на сидении и неотрывно следил за совёнком огромными жёлтыми глазами. Рон, заметив это, отловил совёнка и спрятал его от греха подальше.
   Гарри взял письмо. Оно было адресовано ему. Гарри разорвал конверт и завопил: "Это от Сириуса!”
   - Что?! - возбуждённо закричали Рон с Гермионой. - Читай вслух!
   Дорогой Гарри,
   Надеюсь, ты получишь моё письмо раньше, чем приедешь к дяде с тётей. Не знаю, как они относятся к совиной почте.
   Мы с Конькуром теперь прячемся, не буду говорить, где, на случай, если этот совёнок попадёт в чужие руки. Сомневаюсь, достаточно ли он надёжен, но ничего лучше я не нашёл, а он горел желанием получить работу.
   Думаю, дементоры продолжают искать меня, но здесь им это не удастся. Я собираюсь показаться на глаза паре-тройке муглов, как можно дальше от "Хогварца”, чтобы с замка сняли охрану.
   Есть кое-что, чего я не сумел тебе сказать во время нашей короткой встречи. Это я прислал тебе "Всполох”...
   - Ха! - выкрикнула Гермиона с видом триумфатора. - Видите? Я же говорила, что это от него!
   - Да, но он не был заговорён! - ехидно отозвался Рон. - Ой! - крошечный совёнок, радостно ухавший у него в кулаке, цапнул его за палец, видимо, выражая этим свою преданность.
   Косолапсус отнёс мой заказ на почту. Я назвался твоим именем, но велел взять деньги из моего сейфа в "Гринготтсе”. Считай это подарком на день рождения за все тринадцать лет, что у тебя не было крёстного.
   Я бы также хотел извиниться за то, что, должно быть, напугал тебя в прошлом году, когда ты сбежал из дома. Я только хотел взглянуть на тебя перед тем, как двинуться на север, но, думаю, мой вид встревожил тебя.
   Я прилагаю ещё кое-что, это, как мне кажется, сделает следующий год в "Хогварце” более весёлым, чем этот.
   Если понадоблюсь, пиши. Твоя сова обязательно найдёт меня.
   Скоро напишу ещё.
   Сириус
   Гарри с нетерпением заглянул в конверт. Там лежал ещё один листок пергамента. Он пробежал текст глазами и довольное тепло разлилось по всему телу, как будто он залпом выпил целую бутылку усладэля.
   Я, Сириус Блэк, крёстный отец Гарри Поттера, настоящим разрешаю ему посещать Хогсмёд по выходным.
   - Думбльдору этого будет достаточно! - счастливым голосом воскликнул Гарри. Он снова посмотрел на письмо.
   - Погодите-ка, тут ещё P.S….
   Может быть, твой друг Рон захочет оставить у себя этого совёнка, ведь это моя вина, что он лишился крысы.
   Рон вытаращил глаза. Микроскопическая птичка восторженно ухала.
   - Оставить у себя? - неуверенно повторил он. Некоторое время он внимательно рассматривал совёнка; потом, к величайшему удивлению Гарри и Гермионы, сунул его под нос Косолапсусу.
   - Как ты считаешь? - спросил Рон у кота. - Настоящий?
   Косолапсус заурчал.
   - А этого достаточно для меня, - радостно сказал Рон, - беру.
   Всю дорогу до Кингс-Кросс Гарри читал и перечитывал письмо Сириуса. Он сжимал его в руке даже тогда, когда они с Роном и Гермионой прошли через барьер на платформе девять три четверти. Гарри сразу же увидел дядю Вернона. Тот старался держаться подальше от мистера и миссис Уэсли и подозрительно на них посматривал. Когда миссис Уэсли обняла Гарри, худшие опасения дяди оправдались.
   - Я позвоню насчет чемпионата! - проорал Рон вслед Гарри. К этому времени Гарри уже простился с ним и с Гермионой и покатил тележку с сундуком и Хедвигой к дяде Вернону, который поздоровался с племянником в своей обычной манере.
   - А это ещё что? - рыкнул он, уставившись на конверт, зажатый в руке у Гарри. - Если это ещё какое-нибудь разрешение, чтобы я подписал, то я...
   - Это не разрешение, - весело ответил Гарри, - это письмо от моего крёстного.
   - Крёстного? - фыркнул дядя Вернон. - Нет у тебя никакого крёстного!
   - Нет, есть, - легким тоном отозвался Гарри. - Он был лучшим другом моих родителей. Он, правда, осуждён за убийство, но он удрал из колдовской тюрьмы и теперь в бегах. Но он всё равно мне пишет... чтобы знать, как я живу... всем ли доволен...
   И, широко ухмыльнувшись при виде ужаса, отразившегося на физиономии дяди, Гарри вместе с грохочущей клеткой направился к выходу с вокзала, навстречу лету, гораздо более счастливому, чем прошлое.